Как уже заметили читатели «Республики», газета открыла новую рубрику «Герои нашего времени». Здесь мы будем рассказывать о наших согражданах, которые в трудный час встали на защиту Родины.
Сегодняшний наш собеседник – 51-летний чебоксарец Юрий Александрович Касухин. Человек интересной судьбы. На нашу просьбу рассказать о своем жизненном пути ничего необычного не услышали: школа, училище, служба в армии, семья, работа. После демобилизации, а случилось это в 1993 году, и все отлично представляют, какие это были времена в истории нашей страны, уроженец Мариинского Посада Юрий Касухин успел поработать во многих организациях района. Начал с местной «Сельхозтехники». Но в 90-е некогда успешные эти предприятия начали медленно хиреть и разваливаться. «Ушел оттуда», – кратко резюмировал наш собеседник. Устроился на «Проммеханизацию». Тоже оказалась не лучшим местом, чтобы прочно стоять на ногах и строить семейную жизнь. В 2000-х попробовал создать свою фирму по оказанию разных услуг. Пришлось закрыть, потому что, по словам ее создателя, неподъемными оказались налоговые нагрузки.
К чему мы все это рассказываем? Юрий Касухин – из поколения 70-х, юношество и взросление которых совпало с не самым лучшим периодом в жизни страны. И это, конечно же, наложило свой отпечаток на все, что связано с жизнью этого поколения. Не будем долго рассказывать, как сложилась судьба Касухина после 2000-х, наступила «Крымская весна», разворачивались события в Донецкой и Луганской народных республиках. «Десять лет уже прошло», – говорит Юрий Александрович, вспоминая свою поездку на юг в 2014 году. Мы просим его рассказать об этом решении подробнее, зная, что таких, как он, было тогда совсем немного.
Долг позвал в дорогу
– Что сказать-то? То, что происходило в те годы, об этом в газетах много писали, в новостях по телевизору показывали. Было ясно, что там ущемление прав русскоязычного населения происходит, фашизм голову поднимает. С одной стороны, понимая, что в Луганске, Донецке мирному населению тяжко и, с другой стороны, поскольку корни мои казачьи, приходящие вести с юга переворачивали всю мою душу. Зная, что на южных рубежах Родины происходит беспредел, поговорил с женой и решил съездить туда.
– Так быстро пришло решение?
– Да. А как еще надо было? Задело то, что издеваются над русским народом. Поэтому купил билет и уехал в Ростов. Это было в июле (2014 года. – Авт.). Уехал один, без никого.
– А здесь, в Чебоксарах, в военкомате не отмечались?
– Какой военкомат? Нет, конечно. Тогда ведь и слова «доброволец» не существовало, не пользовались им. Добровольцами мы стали потом, через несколько лет, а тогда этим словом не пользовались совсем. Так вот, приехал я в Ростов, на вокзале стоит полицейский. Подхожу к нему, говорю: так-то и так, куда мне дальше идти? «Видишь,– говорит, – маршрутка стоит, туда подойди, там тебе скажут». Подошел, сел в маршрутку. На нужном мне месте встретил меня майор. «Зачем, – говорит, – приехал?» Объяснил. «Ну хорошо, – говорит, – поехали».
Так я попал в разведку. Меня забрал к себе мой непосредственный командир с позывным «Горыныч». Много людей там было, со всей России. В нашей группе – «Кот», «Якут», «Инженер»… Самый веселый у нас был Пашка. Он из Подмосковья. С буханкой хлеба по трассе шел, чтобы туда попасть. Местами шел пешком, местами добирался автостопом. Подружились мы с ним, сошлись, как говорится, душой и характером.
Честь превыше всего
– В то время, когда Вы поехали туда, как было с обеспечением всем необходимым?
– Можно сказать, никакое. Взять хотя бы обмундирование. Я был в гражданской форме практически от начала и до конца. Приехал туда в кроссовках и спортивном костюме – вот в них и был все эти три месяца. Что касается оружия, его получил лишь в сентябре взамен заклинившего.
– Юрий Александрович, Вам не приходилось встречаться там с такими же добровольцами, как Вы? Много человек тогда из Чувашии поехало?
– Я один из Чувашии поехал. И заметьте, я не доброволец, тогда и слова такого еще не было. Я из первоходцев – тех людей, которые своим ходом отправились защищать Родину. Доброволец – это сегодня: подписали контракт и с добрыми намерениями поехали в зону СВО. У нас не было меркантильных интересов. Мы из тех, которые с душой, моралью, по своим убеждениям пошли туда отстаивать честь русского народа. Нас долго не признавали добровольцами. Вначале делали вид, что таких людей, первоходцев, просто не существует. Я же говорю: если от нас отказывались, о каком военкомате можно говорить? Это сегодня нас хотят приравнять к героям. Я не говорю, что я герой, нет. У меня душа такая. И будет у меня звезда, не будет – не ради этого туда поехали. А для того, чтобы спокойно жил русский человек, чтобы русская мать спокойно кормила своих детей. У нас в голове даже мысли не было о деньгах. Мы работали за чашку супа. А эту чашку супа надо было где-то еще найти. Представляете, у нас не было ни формы, ни оружия, ни питания. Готовили себе сами, готовили из того, что найдешь. Что сможешь приготовить, то и ешь. Вот так. Это было самое-самое «веселое» время (смеется).
– Но в итоге, как я понимаю, Вас все-таки признали добровольцем.
– Меня только в 2018 году приняли в добровольцы. Москва признала, и документы об этом прислали. Именно тогда я стал членом Союза добровольцев Донбасса. В этом году принял участие в съезде этой организации, который состоялся в Ростове. А ветерана боевых действий я еще не получил.
– Вы там находились три месяца?
– В конце июля я туда заехал, выехал в октябре. Грубо говоря, был я там почти три месяца. Здоровье пошатнулось маленько, пришлось уехать.
«Война сейчас другая»
– У вас позывной был – «Малыш». Как его придумали?
–Да его даже не придумали... Когда приехали в Луганск, не то чтобы построились, встали полукругом, и один из рядом стоящих мужчин говорит: «А ты, – говорит, – малыш, чего кругами ходишь, иди сюда!». Ну вот с тех пор и пошло-поехало: «Малыш», «Малыш»… Стал «Малышом» из-за невысокого своего роста (165 см. – Авт.). Да как-то и не обидно. Зато окопы глубоко копать не надо.
– Были моменты, когда действительно было страшно?
– Как же без этого. Слышали, наверное, что снаряд в одну и ту же воронку два раза не падает. Оказывается, падает, еще как падает. Сидим с напарником «Котом», наблюдаем, выслеживаем огневые точки противника. И тут вертушка поднялась укроповская, летит на нашу сторону, к лесополосе. Залп – и воронка готова. Мы быстрей туда, чтобы укрыться от дальнейших ударов. Вертолет тем временем разворачивается и делает второй заход на нашу позицию. Второй снаряд ведь не должен попасть в одну и ту же воронку. Нет, попадает. Хорошо прилетело. Раскидало нас с товарищем, мы оба получили контузию. Такое не забудешь. Когда тебя с вертолета подстреливают, это запоминается.
– С товарищами общаетесь, связь поддерживаете?
– Как же без этого? С «Горынычем» общаемся – это мой непосредственный командир, родом из Якутии. И с ребятами встречались. На последней встрече в Тольятти человек 30 нас было. Собрались, посидели, повспоминали времена, проведенные на Донбассе, и разъехались.
– Юрий Александрович, за событиями, наверное, следите, за десять лет ситуация на Донбассе сильно изменилась по сравнению с тем, что было во время Вашей поездки туда?
– Как было тогда и что есть сегодня – это несравнимые вещи. Добровольцы сегодня, например, уходят организованно, от военкоматов. Они уходят подготовленными во всех отношениях. Мы же и одежду, и оружие добывали себе сами.
Что касается характера боевых действий… Сегодня на поле боя – мир цифровых технологий, дроны. Сейчас война совсем другая, она технологическая. И сегодня ты просто не знаешь, откуда к тебе прилетит. Десять лет назад мы еще делали что-то руками, порой доходило до рукопашной. А сегодня руками ничего не делается, все делается технологиями.
Вот такая беседа вышла с чебоксарцем, который еще в 2014 году, на раннем этапе событий на южных рубежах России, руководствуясь велением сердца, собрался и уехал в неизвестность. Опасно было? Да. Зато человек в ладах со своими убеждениями. А что касается корней, то отец Юрия Александровича, волгоградский казак, в 1939 году ушел в армию и только в 45-м вернулся, с Победой. И нет ничего удивительного в том, что в 2014 году и сын отца-победителя одним из первых отправился туда, где было на тот момент труднее всего.
! Беседовал Иван ЕВДОКИМОВ.
Фото из личного архива Ю.А. Касухина
