Чувашскими историками советского периода о политических пристрастиях Г.И. Комиссарова было написано немало, но ни в одной публикации мы не встречаем серьезного анализа.
Его в основном упрекали в национализме. И.Д. Кузнецов: «23 марта [1917 г.] чувашские националисты в Уфе, объединившись вокруг Г. Комиссарова, организовали Чувашское национальное общество». Однако какие программные документы выработало это общество, читателю неведомо. И.Д. Кузнецов считает Г.И. Комиссарова «эсеровским, националистическим историком», который якобы писал, что «среди чувашей не было сил, желающих участвовать в революции, а большевизм явился откуда-то издалека и покрыл Чувашский край». В каких своих работах Г.И. Комиссаров охарактеризовал себя как эсер и идеолог национализма? «Обвинитель» на этот вопрос не дает даже поверхностного ответа.
В 1930 г. идеологи Чувашской ассоциации пролетарских писателей (ЧАПП) на страницах журнала «Сунтал» окончательно и бесповоротно включили Вандера в группу «чувашских буржуазно-кулацких писателей», а… Комиссарова – в число «национал-шовинистических литераторов». По какой причине фамилию и псевдоним решил «развести» автор статьи, юный критик Григорий Кели, нам сие неведомо. И вновь: ярлыки навешаны, а даже мало-мальски содержательного разбора творчества Гурия Ивановича отсутствует.
В своих «Автобиографических записках» Гурий Иванович вспоминает, как его приглашали в партию кадетов, но он «хотел быть республиканцем и социалистом, представителем трудового народа. Мне предлагали записаться в партию эсеров, но я был не согласен с эсерами, главным образом, по двум пунктам: 1) по пункту о личном терроре (об убийстве царей, министров, губернаторов и вообще политических противников) и 2) по пункту о методе борьбы с врагами вообще. В партию большевиков я тоже не вступил, потому что они отрицали роль личности в истории. Я слишком мало знал большевиков... Я был еще в то время вообще против разделения и разбивки народов, особенно мелких народностей, таких, как чуваши и марийцы, на партии, соперничающие и даже враждующие между собой. Партийный билет мне заменял устав Уфимского губернского чувашского общества…»
Однако в 1918 г. Г.И. Комиссаров все же был против большевизма, и это мы видим в небольшом материале «О чувашских съездах в Казани», опубликованном в Уфе весной 1918 г. в журнале «Заволжский летописец». «К сожалению, не созидание, а разрушение было поставлено некоторыми партиями целью революции, и они привели Россию к погибели, – размышляет автор. – Их работа, к прискорбию нашему, коснулась и мелких народностей Поволжья: слепые служители партийного эгоизма и примостившиеся к диктаторствующей партии (курсив наш. – А. Л.) служители своего кармана начали сеять семена разделения и человеконенавистничества и среди чуваш, и других поволжских народностей». Под словами «диктаторствующая партия» в 1918 г. однозначно подразумевалась партия большевиков.
В найденном нами недавно письме Н.В. Никольскому, датированном 14 марта 1918 г., Г.И. Комиссаров прямо заявляет: «Условия политической и общественной жизни изменились по худшему. Социализм потерпел фиаско, Россию ожидает экономический крах. Анархия может довести и народ до полного истощения. Что произойдет при дележе земли? – этого и предвидеть трудно. Крах социализма должен вызвать оживление религиозной жизни. Но трагедия в том, что большевизм объявил великую войну церкви…»
Провидение не раз спасало Гурия Ивановича в труднейших ситуациях. Если бы летом 1918 г. он, нарушив многолетнюю традицию, во время отпуска не приехал с семьей в родное село, а оставался бы в Уфе, беспощадная круговерть Гражданской войны могла сделать с ним что угодно. В рядах Народной армии Комуча против большевиков воевали его друзья и приятели, соратники по общечувашскому делу С.Н. Николаев, Г.Ф. Алюнов, Д.П. Петров (Юман), И.В. Васильев, Г.Т. Титов, В.И. Иванов (Кривов), тысячи представителей чувашской интеллигенции. В Уфе чувашские комучевцы наладили издание газеты «Хыпар», закрытой в феврале 1918 г. чувашскими левыми эсерами, – в то время находившимися в коалиции с большевиками.
Гурий Иванович Комиссаров (Вандер)
Основоположник научной чувашской фольклористики, этнолог, историк, философ, прозаик, поэт, драматург, публицист, краевед, литературовед, языковед, педадог-методолог, просветитель. Автор монографии «Чуваши Казанского Заволжья» (Казань, 1911), социально-философского эссе «Ч?ваш хал?х? малалла кай?-ши, кайм?-ши?» (Может ли чувашский народ иметь будущее?), монографии «Ч?ваш хал?х?н историй?» (История чувашского народа) (1921).
Родился 3 октября 1883 г. в с. Богатырево Ядринского уезда Казанской губернии (ныне Цивильский округ Чувашии). Выпускник Симбирской чувашской учительской школы (1903), учитель Персирланской начальной школы Ядринского уезда, после окончания в 1908 г. Уфимской духовной семинарии – студент Казанской духовной академии и вольнослушатель Казанского императорского университета. С 1913 г. работал помощником инспектора Уфимской духовной семинарии и учителем словесности во 2-й Уфимской (частной) гимназии. В апреле 1917 г. организовал в Уфе Чувашское национальное общество (ЧНО). Один из основателей Приуральского чувашского педагогического техникума (1919, Уфа). В 1926–1931 гг. – преподаватель чувашского отделения Восточного педагогического института и Чувашского педагогического техникума в Казани. В 1931–1942 гг. заведовал межвузовской кафедрой чувашского языка и литературы, преподавал чувашский язык и литературу в казанских вузах, русский язык и литературу в школах. В 1942–1957 гг. – преподаватель русского языка и литературы, латинского языка Санчурской (Кировская обл.) фармацевтической (затем фельдшерско-акушерской) школы.
Умер в 1969 г. Похоронен в г. Санчурске.
Не будем гадать, какую позицию занял бы Г.И. Комиссаров в тот период. Тем не менее его «назначили» врагом советской власти. После освобождения Казани от частей Народной армии Комуча и чехословацких войск в стане победителей начали расчищать ряды. В газете «Чух?нсен сасси» (Голос бедноты) при политотделе 5-й армии Восточного фронта был опубликован приказ № 1 от имени Чувашского подотдела. Знаменитый приказ, который откровенно призывал чувашей приводить на эшафот своих собратьев. В этом наспех сочиненном историческом документе говорится, что «...все добровольно вступившие в белую армию чуваши объявлены врагами РСФСР и всего трудящегося чувашского народа». Распространенный большим тиражом в виде листовок приказ № 1 подстрекал чувашей, чтобы они выдали комиссарам бывших учредиловцев Г.Ф. Алюнова, И.В. Васильева, С.Н. Николаева. А с приказом № 2 Чувашский под- отдел обратился к «трудящимся» задержать редактора газеты «Хыпар»-3 А.Г. Гаврилову и корреспондента этой газеты Н.И. Рубачева, председателя Общечувашского учительского союза А.С. Блинова и Г.И. Комиссарова (Вандера). Лица, включенные в приказ № 2, кроме Блинова (служил в Народной армии, в 1937 г. репрессирован, умер в 1942 г. в заключении) и Комиссарова, вскоре были расстреляны чекистами.
Гурия Ивановича от неминуемой кары спасли земляки. «Прочитав этот приказ, – пишет Г.И. Комиссаров, – работники Цивильского народного образования Ярлыкин (заведующий) и Назарова (зав. внешкольным отделом) немедленно поехали в Казань для защиты меня от репрессий. Максимов (в то время Максимов-Кошкинский Иоаким Степанович – заведующий Чувашским отделом политотдела 5-й армии Восточного фронта РККА) признал, что мое имя он включил в приказ, не зная меня лично и не зная о моем поведении, а только потому, что кто-то сказал, будто видел меня в Казани при чехах… Потом мне объявили, что виновность с меня снимается…».
До поры до времени.
Гурий Иванович, скорее всего, не поступался принципами относительно «общечувашского дела», в частности, по созданию национальных школ, где все предметы, кроме русского языка и литературы, преподавались бы на родном языке. Он и «в стране окончательно победившего социализма» не стал вступать в коммунистическую партию. В его публикациях мы не находим осуждения ни созданного им самим уфимского ЧНО, ни общенационального ЧНО во главе с правыми эсерами, ни эсеровской газеты «Хыпар»-2, выходившей с мая 1917 по февраль 1918 г. в Казани, ни деятельности чувашских учредиловцев… Даже в 1960-е гг.: «Большую боль доставила весть о смерти видных чувашских деятелей [Гермогена Титовича] Титова (Сандрова) и Алюнова Гавриила Федоровича. Между мной и Алюновым, также Титовым оставались спорные вопросы. Но это не мешало мне глубоко скорбеть о преждевременной смерти видных сынов родного чувашского народа – Титова и Алюнова». Гурий Иванович даже в разгар оголтелой и разнузданной кампании против буржуазных националистов (наряду с Д.П. Петровым-Юманом, А.П. Прокопьевым-Милли постоянно присутствовала его фамилия) ни разу не подвергал себя самокритике. Просто он не чувствовал за собой вины. А «пинали» его «как положено» – в духе марксистской критики. В результате Г.И. Комиссарову пришлось отойти от научной деятельности и литературного творчества, в том числе от фольклористики, литературоведения и критики, публицистики.
На одной из встреч с санчурской молодежью в середине 1960-х гг. на вопрос: «Почему я не член коммунистической партии?» – Гурий Иванович отвечает: «Скажу по совести: я мало чем отличаюсь от партийца, имеющего билет члена коммунистической партии… Пусть общественность, советский народ оценивают меня по моим делам. Если были у меня какие ошибки в прошлом, то их пора уже забыть».
Увы, партийно-советская идеология никогда не забывала о месте и роли Г.И. Комиссарова (Вандера) в бурных революционных событиях. После его кончины в конце февраля 1969 г. некрологу, представленному Чувашским научно-исследовательским институтом языка, литературы и истории, газета «Коммунизм ялав?» отказала в публикации.
? Алексей ЛЕОНТЬЕВ
