Герой России Николай Гаврилов с детства мечтал стать летчиком и целенаправленно готовился к военной службе: в лесу бегал кроссы на время, занимался на турнике. Перед глазами был яркий ориентир – космонавт №3 Андриян Николаев. Судьба так распорядилась, что он стал не летчиком-истребителем, а вертолетчиком. Но зато каким! Наш земляк – единственный в своей профессии, кто посадил вертолет на вершине Эльбруса, приземлился на Северном и Южном полюсах.
– Николай Федорович, Вы с детства мечтали стать летчиком. И этот осознанный выбор у Вас окреп, когда в космос полетел Андриян Николаев. Вспомните, как, когда встретились впервые с Андрияном Григорьевичем?
– С Андрияном Григорьевичем встретился в нашей организации «Сыны Отечества» в Москве, это было в 2002 или 2003 году. Я тогда был в первый раз приглашен на мероприятие. Иван Николаевич Николаев представил меня офицерскому собранию, нас тогда было мало, а в президиуме был Андриян Николаев. Когда Иван Николаевич подвел меня, заволновались все части моего тела, пожал ему руку и сказал такие слова: «Я никогда не думал, что увижу Вас, Андриян Григорьевич, пользуясь случаем, хочу поблагодарить Вас за подвиг, за Ваш полет, благодаря которому я выбрал профессию военного летчика, а потом мечтал, может быть, стать и космонавтом. Военным летчиком я стал (тогда был полковником, Героем России – авт.), но космонавтом еще не успел стать. Спасибо огромное за Ваш подвиг». И вот Андриян Григорьевич тепло меня обнял, поприветствовал, обаятельный человек, мы с ним подружились. В последующем много раз встречались по разным общественным делам. В последний раз он меня пригласил на Акатуй в ВДНХ, но я тогда был на службе, не мог приехать. И вскоре, во время проведения Всероссийских сельских игр в Чебоксарах, его не стало… Естественно, я был на похоронах. Безусловно, его подвиг зародил во мне детскую мечту стать военным летчиком. Я им стал, и о том не сожалею.
– В одном интервью я прочитал, что Вы мечтали стать лётчиком, но никак не вертолётчиком…
– Потому что Андриян Григорьевич был летчиком-истребителем, летал на блестящих реактивных самолетах МиГ-15, МиГ-17. Мы, дети, смотрели в небо и чаще видели самолеты, вертолетов-то и не было. Во время Великой Отечественной войны, вплоть до 50-х годов не было вертолетов. Первая винтокрылая машина – Ми-1 – была продемонстрирована Сталину в 1947 году. Его скорость, внешний вид, конечно, не конкурировали с самолетами. Я также мечтал стать летчиком-истребителем и поехал в летное училище. Таких летных училищ в Советском Союзе было много: Ейское, Армавирское, Оренбургское – около 15. Посмотрел по карте, которое училище ближе всех к Чувашии, и, оказалось, Сызранское училище совсем рядом, всего в 300 километрах от моего дома. И выбрал Сызранское училище, думая, что там тоже учат летчиков-истребителей. Но когда приехал туда, то в небе увидел каких-то головастиков. Тарахтят, медленно перемещаются. А где самолеты? Оказалось, что это вертолетное училище. Переделывать документы уже не было возможности, я смирился с такой судьбой и об этом сегодня нисколько не жалею. Считаю, летать на вертолетах гораздо перспективнее.
– Николай Федорович, не раз читал, что Вы очень лестно отзываетесь о вертолете Ми-8. Да и все Ваши подвиги совершали на этой машине…
– Я сегодня в стране единственный генерал, который сдал госэкзамены в 1979 году на вертолете Ми-8 в Сызранском училище, всю свою военную службу, до генерала-лейтенанта, летал на вертолете Ми-8, уволился в 2010 году и до сих пор в компании «ЮТэйр» летаю на вертолете Ми-8. Это самый лучший летательный аппарат нашей страны. Он производится с 1961 года и по сей день, и лучше этого вертолета нет. Два завода выпускают, и очереди за ними стоят, в том числе и зарубежные армии. К слову, армия США для работы в Афганистане закупила 62 вертолета Ми-8. Неприхотливый, надежный, вооруженный, способный высоко в горах выполнять любые задачи – это все Ми-8. Так построил Миль в советское время вертолет. Но нынешние конструкторы должны продолжать школу Миля Михаила Леонтьевича и построить, уже на современных элементных базах, с современными двигателями, новые вертолеты. Увы, их нет.
– То есть, спецоперация в Кабуле, высадка на Эльбрусе, Северном полюсе, Южном полюсе – это все на Ми-8?
– Да, это все на Ми-8.
– После Антарктиды Вы сказали, что поцеловали свой вертолет…
– Есть подтверждающая фотография (смеется)…
– У Вас был позывной «Маэстро», значит ли это, что Ваш любимый фильм «В бой идут одни старики», или это никак не связано с фильмом?
– Я не люблю смотреть кинофильмы, сам не знаю, почему. С вершины моих лет, это, может быть, от того, что многие события видел своими глазами. Потом какой-то режиссер снял про это фильм. И его взгляд с моим не совпадает. Поэтому любые фильм, мотив, режиссура мне кажутся субъективными. При просмотре фильма надо обязательно читать между строк, что-то домысливать, что-то объяснять, что-то прощать, что-то не прощать, поэтому смотреть фильмы я не люблю. Я считаю, что мой любимый фильм «Чапаев». В наше время курсанты смотрели по субботам фильмы в свободное от физподготовки, учебы и полетов время, это было одним из положительных моментов в военной службе. И мы шутили, пока курсант не посмотрит 48 раз фильм «Чапаев», не выучит все выражения из этого фильма, лейтенантские погоны ему не дадут. Фильм «В бой идут одни старики» мне понравился, но любимым все-таки остался «Чапаев». Когда я спросил у Владимира Владимировича Путина про его любимый фильм, он ответил: «Чапаев». (Смеется). Точки зрения совпали, это приятно.

Родился 14 сентября 1958 года в селе Янгличи Канаш- ского района Чувашской АССР. После школы, в 1979 году с отличием окончил Сызранское высшее военное авиационное училище летчиков.
С 1979 по 1987 годы принимал активное участие в боевых действиях в Афганистане. В составе вертолетной авиации Среднеазиатского округа Пограничных войск КГБ СССР совершил около трех тысяч боевых вылетов на вертолетах Ми-8, Ми-24, Ми-26 в должности командира экипажа, командира звена и командира эскадрильи вертолетов.
В 1990 году с отличием окончил Военно-воздушную академию имени Юрия Гагарина. Позднее получил диплом Школы летчиков-испытателей имени Александра Федотова. С 1990 по 1992 год служил в Краснознаменном Среднеазиатском пограничном округе в должности заместителя командира вертолетного полка.
С 1992 по 1999 год находился на должности научного сотрудника, старшего летчика-испытателя Научно-исследовательского испытательного технического центра Федеральной пограничной службы Российской Федерации.
С 1999 по 2010 год проходил службу в авиации ФСБ России, обеспечивал работу всемирно известных антитеррористических групп «Альфа» и «Вымпел». В эти годы личный боевой счет полковника Гаврилова пополнился еще несколькими десятками боевых вылетов, в том числе четырнадцать раз вылетал в горячие точки на вертолете вместе с Президентом России.
В 2010 году Гаврилов вышел в отставку в звании генерал-лейтенанта с должности начальника Управления авиации Федеральной службы безопасности Российской Федерации. В настоящее время является региональным директором ПАО «Авиакомпания «ЮТэйр».
Указом Президента Российской Федерации от 14 января 2002 года «За мужество и героизм, проявленные при выполнении специального задания» присвоено высшее звание Героя Российской Федерации. Награжден орденами Ленина, Красной Звезды, «За заслуги перед Отечеством» III степени, Святителя Николая Чудотворца III степени, многими медалями. Заслуженный военный летчик Российской Федерации. Почетный гражданин Чувашской Республики. Почетный гражданин города Чебоксары. Генерал-лейтенант (2007). Имя Николая Гаврилова присвоено средней общеобразовательной школе села Янгличи Канашского района, где действует школьный музей Героя. Также музей Гаврилова Николая Федоровича открыт в Чебоксарской СОШ №22.
Благодаря Николаю Федоровичу в городах и районах Чувашии установлено более 10 вертолетов-памятников.

– А Маэстро – откуда?
– Маэстро – это наш авиационный любимый позывной. Летчик-маэстро, который летал, падал, воевал, война войной – музыка вечна. Безусловно, это хорошо снятый фильм, там верно показаны дружба, взаимовыручка, дух, фильм очень правдоподобный. Он нравится всем летчикам, всему народу. Во время войны у всех летчиков, у начальников бывают позывные, они скрывают от врага данные о части, планах, командирах. Они меняются каждые 2-3 месяца. Вот мне тоже присвоили этот позывной, но через положенное время его не стали менять, и «Маэстро» прикрепился ко мне на всю жизнь.
– Северный полюс, Южный полюс, Эльбрус… Куда бы еще хотелось полететь, посадить свой вертолет?
– На Земном шаре остался лишь один пик – Джомолунгма, 8848 метров от уровня моря. Но потолок вертолета 6 километров. И на этой высоте отечественные вертолеты сейчас не могут сесть. Я бы сказал, если при моей жизни кто-нибудь сядет на Эльбрусе, то я сниму шляпу перед ним. После того, как я выполнил посадку с высокопоставленными пассажирами на Эльбрусе, и очень благополучно, без всяких нарушений взлетел оттуда, потом в полку в Шереметьево сделал разбор этого полета. С расшифровкой всей пленки объективного контроля, чтобы летчикам показать, при экстренных ситуациях, в вынужденных случаях надо использовать все те нюансы, которые я использовал в том полете, при посадке и взлете.
Друзья как-то ко мне подошли и подарили картину Джомолунгмы и сказали: «Вот, следующая посадка должна быть на Джомолунгме». Я им ответил: «Нет, товарищи, на Джомолунгму я не полечу. Потому что сесть там на отечественном вертолете сейчас невозможно». Другое дело, если построят специальный вертолет, который способен летать на такой большой высоте, где плотность атмосферы минимальна, нужен большой диаметр несущего винта, конструкция для этого должна быть создана. Тогда, может быть, учитывая ветер, хорошую погоду, в принципе, если поставить такую цель и задачу, приземлиться на вершине Джомолунгмы тоже возможно.
– Вы в одном интервью сказали, что высотомер вашего вертолета на Эльбрусе показал 5700 метров, а географическая высота самого большого его пика 5642 м. Это высотомер «врет» или высота Эльбруса была измерена неверно?
– Нет, просто это связано с погодными условиями – в тот момент было низкое давление. Когда я сел на вершине, разница оказалась почти 60 метров. Что такое 60 метров? 11 метров – это 1 миллиметр ртутного столба, и вот на 5 мм ртутного столба давление было нестандартное. Для вертолетчика, для авиации важно именно значение высотомера.
– Вы 14 раз вылетали с Президентом России на Северный Кавказ… Некоторые источники осторожничают и пишут «более 10 раз»…
– Я не считал, сколько раз. Это надо поднять летную книжку и посчитать. Ни один полет Путина в период моей службы с 2000 по 2010 год не происходил без меня. Как только Путин появлялся на Кавказе, всегда за штурвалом был я.
– Владимир Владимирович сам говорил, полечу только с Гавриловым?
– Не могу сказать, говорил он так или нет, но, безусловно, есть специальные службы, которые отвечают, на каких средствах будет передвигаться Президент нашей страны. Для это есть ФСО, есть ФСБ и другие структуры, которые коллегиально принимают решение. В одном из полетов я ему лично докладывал: «Владимир Владимирович, мы сегодня не боимся летать над Чечней, летим на любой высоте, и любой пуск ракеты нам не страшен, все ПЗРК, любых стран мира, пройдут мимо нашего вертолета, потому что у нас есть новая система защиты от ПЗРК. Мы ее испытали, она показала 100-процентную эффективность». Он сказал: «Хорошо. Что Вы предлагаете?» – «Я предлагаю создать авиацию спецназначения». И в воздушном кодексе с его посыла появилась четвертая форма авиации в Российской Федерации, до этого были гражданская, государственная и экспериментальная. И вот с нашего разговора появилась авиация специального назначения, туда вошли такие ведомства, которые имели в своем составе авиацию. Это пограничники, которые в мирное время охраняют границу, МЧС, таможня, МВД. Они выполняют свои задачи не в военное, а в мирное время. И им нужны самолеты не военные, не гражданские, а специальные. А также примкнула авиация Роскосмоса. И мы могли бы создать базу для строительства авиационных средств для специальных служб. Но с моим увольнением данная работа дальше не продолжилась, и сейчас мы не можем похвастаться, что в России существует хоть один тип летательного аппарата, построенный специально для спецслужб. А ведь им нужны свои воздушные суда. Для них есть наземная, водная техника, а воздушной нет.
– Во время полетов с первым лицом страны нештатных ситуаций не возникало?
– Во время полетов с первым лицом страны у опытных летчиков нештатных ситуаций быть не должно.
– Спасибо за интервью.
– До новых встреч!
Владислав НИКОЛАЕВ